Летний вечер у воды

Когда солнце уже зашло, оживились ночные птицы. Задребезжал жабьей песней пучеглазый козодой, в высокой траве монотонно закрякал коростель. Кто-то испуганно пискнул в кустах и затих. Серая цапля, ещё до заката, закричав, взмыла в небо. Покружив, скоро вернулась на другой берег и примостилась в рогозе, пристально всматриваясь в мою сторону. Потом немного расслабилась и начала копаться в мелководье. Скоро тьма скрыла её с глаз, может улетела, а может, так и сидит там, дремлет…

С наступлением ночи и погружением шумной жизни в сон стала отчётливее слышна в траве мышиная суета. Сидя на берегу, не хотелось даже пошевелиться, чтобы дотянуться до чая, остывающего в закопчённой кружке, чтобы не нарушать этот сумеречный покой.

На своей крылатой скрипке играет кузнечик: то ли даме сердца посвящение, то ли предупреждение сопернику. Кто их, кузнечиков, разберёт! Для нас, человеков, их благотворное пение на закате, как сеанс психотерапии. А потому, чего бы они там ни собирались между собой делать, нам всё одно — красота!

Плюхнулся карась, оставляя круги на воде. У берегов заурчали лягушки, а спустя время послышалось прерывистое кваканье. Разбившись на трио, начинает песню одна, а следом за ней подтягиваются другие. Строгая очерёдность. Друг друга не перебивают — лягушачий моветон, слушают соседей. Остаётся лишь радовать слух их чудесной песней.

Короткие летние сумерки поглотила скоротечная ночь. Не успев осыпать звёздами небо, с востока она уже подпалена оранжевым горизонтом. Ледяная роса намочила ноги. Не уснуть.